Дела у «вора в законе» Вадима Сабрекова, похоже, обстоят хуже некуда. Мало того, что в розыск объявили, чем окончательно отрезали путь к возвращению домой, так еще и старые «приятели» «кидают» и пытаются лишить всего того, что было нажито непосильным, хотя и нечестным трудом.
Как известно, последние несколько лет «вор в законе» Вадим Сабреков (Чебурашка) находится за пределами России и пытается контролировать свой родной Киров дистанционно, однако судя по последним эпизодам, видно, что его ресурсы как экономические, так и людские, практически иссякли. Видимо не тем людям доверился в свое время Сабреков и зажимают его теперь со всех сторон — и убийство «авторитета» Сергея Гущина с двумя его подручными, произошедшее более 20 лет назад, на него пытаются повесить, и имущество под шумок распродают.
По некоторым данным, подозрение причастности Чебурашки к тройному убийству может строиться на показаниях его бывших «партнеров» — лидеров ОПГ «Прокоповские» и «Гунбиковские» — Михаила Прокопьева (Прокоп) и Сергея Гунбина (Гунба/Гунбик), соответственно.
Сергеи Гунбин (на заднем плане) со своим адвокатом
А воспользовавшись ситуацией, уже и непосредственные приближенные Чебурашки решили нагреть руки, полагая, что «шеф» ничего не узнает, а узнает, так и не сможет ничего сделать.
В конце октября у кировского предпринимателя Василия Бочкина, занимающегося строительным бизнесом, сгорел дом. Выяснилось, что это был поджог — камеры видеонаблюдения зафиксировали, как неизвестный человек перебрался через забор и бросил на крышу только что построенного здания бутылку с зажигательной смесью.
Совпадение это или нет, но накануне у бизнесмена через суд пытались отобрать участок земли, некогда принадлежавший Чебурашке.
Сам он подался в бега, после того как суд в декабре 2016 года приговорил Прокопьева к пожизненному заключению, а преступная группа Сабрекова тесно контактировала с ОПГ Прокопа, поэтому Чебурашка здраво оценил все риски и вместо холодной камеры нежится сейчас под лучами аргентинского солнца.
При этом свое имущество, в том числе и земельный участок на улице Московской в Кирове неподалеку от Metro, переписал на свою 78-летнюю мать — Лидию Прохоровну. Старушку это никак не обременяло и жила бы она беззаботно и дальше, если бы не одно обстоятельство. В начале этого года обнаружилось, что этот участок уже продан, причем не один раз.
16 января этого года Лидия Сабрекова подала иск в Октябрьский суд Кирова с требованием вернуть принадлежащий, как она считает, ей участок площадью 5,6 тыс. кв. м. Иск был подан к некой Ольге Костиной, на которую, как выяснилось согласно выписке из ЕГРН, и был зарегистрирован участок.
Однако еще до начала первого судебного заседания Сабрекова прислала в суд отказ от иска. Производство по делу было прекращено, что было очередным сюрпризом для матери «законника», так как, по ее словам, никого отказа она не давала. К слову, отказ поступил в адрес Октябрьского районного суда по почте, а подпись на заявлении истца, по словам Сабрековой, ей не принадлежала. Разобравшись с этим суд возобновил производство по делу.
Переходя в разные инстанции — из Октябрьского суда в Кировский областной суд и обратно, на одном из этапов дела судья запретила управлению Росреестра по Кировской области совершать любые регистрационные действия в отношении земельного участка.
Тот самый оспариваемый земельный участок
В этот момент на авансцене появился как раз тот самый погорелец — бизнесмен Василий Бочкин, который заявил, что оспариваемый участок принадлежит ему и он не понимает почему, будучи добросовестным приобретателем, должен лишиться своего имущества. Тем более, что оно уже не находится в собственности ответчика — Костиной.
Отметим, что лично на суд никто из фигурантов дела не приходил — прения сторон происходили через их представителей.
В ответ на заявление Бочкина сторона истца парировала, что продажа участка произошла без ведома Сабрековой, а значит, Костина владела спорным недвижимым имуществом незаконно и не имела права им распоряжаться. Кроме того, Сабрекова обратилась в суд с иском и к самому Бочкину.
Из материалов дела стало понятно, что Костиной участок продал в ноябре 2016 года некий Эдуард Салимов. Он в свою очередь заявил, что спорное имущество было приобретено ответчиками на законных основаниях, тем более что фактически оно принадлежало не истцу, а ее сыну — Вадиму Сабрекову. Он-то, по словам Салимова, и распорядился, чтобы Сабрекова оформила на его (Салимова Э.А.) имя доверенность, по которой тот в любой момент смог бы продать данное имущество.
О наличии оформленной еще 30 января 2014 года доверенности в суде подтвердила нотариус.
Как рассказал Салимов, спустя какое-то время «законник» сказал матери, чтобы она продала данное недвижимое имущество. Что, собственно, и осуществил Салимов, передав все вырученные средства в размере 40 млн рублей непосредственно Сабрековой, что подтверждается распиской.
По словам Сабрековой все выглядело иначе: Салимов, несмотря на то что считается «близким другом ее сына», злоупотребив ее доверием, попросил с целью сохранности передать ему все имеющиеся у нее документы на ее недвижимое имущество, а также выдать на него доверенность, содержания которой она не помнит. В итоге на сегодняшний день документов, подтверждающих право на спорное имущество, у нее не осталось, согласия на продажу она не давала, деньги за участок не получала и расписок никаких не писала. И якобы в представленной суду расписке от 28 ноября 2016 года подпись ей не принадлежит. Помимо этого, истец ставит под сомнение фактический «возраст» данного документа, полагая, что данная расписка была составлена в конце 2017 — начале 2018 года, то есть могла быть составлена задним числом, после того как начались судебные разбирательства.
Здесь нужно сделать небольшое отступление, Салимов — не кто иной, как правая рука «законника», с которым у того давние связи. В частности, еще в 2006 году СМИ сообщали о задержании Сабрекова и еще нескольких людей, среди которых был и Салимов, на берегу Вятки. В отношении них было возбуждено уголовное дело по факту браконьерства, совершенного группой лиц по предварительному сговору. Расследование и судебный процесс по делу затянулось на полтора года, половину из которых Чебурашка провел в СИЗО. В результате «рядовые» члены группировки получили по одному году лишения свободы с отсрочкой приговора на шесть месяцев, а «авторитетные», включая Сабрекова, — по году с отсрочкой на восемь месяцев.
Получается, что ближе Салимова у Сабрекова никого не осталось, раз после своего отъезда, фактически все пришлось оставить на него. А тот, в свою очередь, воспользовавшись отсутствием Чебурашки, решил своеобразно «позаботиться» о его имуществе.
Дальше — больше. Костина оказалась супругой Салимова, а некогда принадлежащий «вору» участок они продали Бочкину спустя год после приобретения, почти в два раза дешевле первоначальной стоимости — за 21 млн рублей.
Другой странный момент — Бочкин, несмотря на то что выплатил за участок всю сумму, обеспокоился оформлением земли только после того, как было подано первое заявление в суд от Сабрековой — 16 января. Да и, скажем откровенно, человек, много лет занимающийся строительным бизнесом в Кирове, едва ли не знал, чья это земля.
Тем не менее с формальной точки зрения все сделки были заключены законно. Управление Росреестра по Кировской области подтвердило, что оспариваемый участок, относящийся к землям населенных пунктов, на которых разрешены обслуживание и эксплуатация производственного здания, находится в собственности Бочкина на основании договора купли-продажи от 27 декабря 2017 года.
А согласно комплексной судебной экспертизе, подпись от имени Сабрековой в расписке за полученные 40 млн была признана подлинной. Правда, указано, что сделана она была под воздействием на исполнителя «сбивающих» факторов, наиболее вероятными из которых являются «возрастные изменения организма исполнителя с возможными сопутствующими заболеваниями».
Когда именно была составлена расписка. установить оказалось невозможным. Экспертиза лишь показала, что ее не подвергали температурному и световому воздействию, приводящему к изменению материалов письма и бумаги, то есть искусственному старению.
В конечном итоге 19 сентября этого года суд пришел к выводу, что стороной истца не было представлено достаточных доказательств, свидетельствующих о выбытии спорного имущества из владения Сабрековой помимо ее воли, а значит, ее исковые требования к Костиной и Бочкину суд решил оставить без удовлетворения.
Из этого всего вырисовывается довольно-таки мутная картина — 40 млн рублей, выплаченных матери «законника» (если действительно так оно и было), а затем потеря существенной суммы из-за продажи участка, наконец, сгоревший дом бизнесмена. Сам он, кстати, все эти события никак не комментирует и на наши вопросы отвечать отказывается.
Зато выяснился другой интересный факт. Данная земля — не единственное имущество, которого лишилась семья «законника».
В тот же день (16.01.2018), когда было подан иск к Костиной, в Ленинский районный суд Сабрекова подала еще один иск — к Бакулиной Е. В. (вероятно, имеется в виду предприниматель Елена Валерьевна, занимающаяся в городе арендой недвижимости) об истребовании недвижимого имущества. Причина та же — незадолго до этого мать «законника» узнала, что право собственности долей в 100/200 на двухэтажное нежилое здание ресторана «Катран» площадью 1,1 тыс. кв.м зарегистрировано на ответчика. Продана часть ресторана была также Салимовым, о чем Сабрекова его не просила.
Здание на Воровского, 104, где когда-то находился ресторан «Катран»
Для Кирова «Катран» — ресторан легендарный. Долгое время он был единственным местом в городе, где можно было отведать редкие деликатесы из морепродуктов — такие, например, как семга, палтус или лягушечьи лапки.
Как и в первом судебном деле, еще до начала самого разбирательства якобы от истца поступило письменное ходатайство о прекращении производства в связи с отказом от иска. В обосновании указано, что доверенностью от 30.01.2014 года, удостоверенной нотариально, она уполномочила Салимова на распоряжение спорной недвижимостью. Доверенность ею не отменена, денежные средства по сделке получены. Последствия прекращения производства по делу ей разъяснены.
И в данном случае представитель истца возразил в удовлетворении ходатайства истца о прекращении производства по делу, однако причина была в другом. По словам заявителя, отказ стал вынужденным, так как на тот момент решался вопрос о признании Сабрековой (!) недееспособной.
Салимов, в свою очередь, гнул ту же линию — мол, сделка по распоряжению спорным имуществом одобрена собственником, деньги ею были получены в полном объеме, о чем имеется расписка.
Данное дело, в отличие от первого, еще не закончено, однако уже известно, что решением Ленинского районного суда Кирова от 15 мая 2018 года Сабрекова действительно признана недееспособной и ей был назначен опекун.
Для того чтобы выяснить, что это за ресторан, перенесемся на несколько лет назад, когда проходил суд над Прокопом.
О том, что «Катран» когда-то контролировался лидером ОПГ «Прокоповские», говорили многочисленные свидетели. Так, в 2015 году некий Владимир Дегтянников рассказал, что в 90-е годы работал в одном кооперативе главным бухгалтером. Однажды к ним наведалась группа вымогателей. Тогда директор компании Олег Туйнас обратился за защитой к братьям Койковым — активным членам ОПГ «Гагаринские». Они осуществляли охрану предприятия от посягательств других ОПГ.
Михаил Прокопьев
И вот от них Дегтянников слышал, что между их группировкой и группировкой Прокопьева были трения относительно бизнеса, с которого они получали деньги. По словам свидетеля, он знал, что в «Прокоповскую» ОПГ входили Сергей Кривошеин по прозвищу «Кривой», который отвечал в банде за все криминальные вопросы, и братья Ситниковы, занимавшиеся ведением бизнеса. В 1998 году одного из братьев, Романа, убили, после чего практически все контролируемые ими объекты перешли банде Прокопа, например, был отобран ресторан «Катран», заключил Дегтянников.
Во время очередного заседания летом 2016 года еще один свидетель, Сергей Овечкин, рассказал, что в середине 1990-х руководил фирмой «Бета», которая занималась охраной ресторана «Катран». По работе он был в курсе конфликтов между криминальными группировками в Кирове. В 90-х годах, по его словам, Гагаринов уехал жить в Москву, после чего в городе начали проявлять себя другие банды: Дерендяев и Городчиков стали сами по себе, появились ОПГ Прокопьева, Гунбина и других. Сначала все жили дружно, однако потом появились амбиции лидеров группировок, к примеру Прокопьева. Из его показаний стало понятно, что война между «прокоповскими» и «гагаринскими» действительно была. «Катран» перешел дорогу «прокоповским», начались аресты членов разных группировок. К началу 2000 года в Кирове остались лишь две сильные группы — «Прокоповские» и «Гунбиковские».
Знающий подсудимых предприниматель Григорий Палей в свою очередь поведал, что после 1997 года «смотрящим» за городом стал Сабреков, с приходом которого резко выросло и влияние Прокопьева. Между ОПГ, по словам свидетеля, было много конфликтов, что сопровождалось многочисленными заказными убийствами. На его памяти убийства Гущина, Городчикова и Пинаева. Относительно ресторана он также подтвердил, что тот от «гагаринских» перешел к Прокопьеву, — «в захвате «Катрана» участвовал Кривошеин, а затем за это были убиты несколько человек. К концу 90-х «прокоповские» контролировали почти весь Киров», — отметил Палей.
Григорий Палей
В сентябре этого года стало известно о смерти Палея. Официальной причиной называют инсульт. Согласно же неофициальной версии, 53-летний бизнесмен не выдержал стресса. Прокоп мог дать против него показания, назвав Палея заказчиком в деле об убийстве его бизнес-партнера Анатолия Горбушина в 2003 году.
Свидетельские показания о теневых владельцах ресторана подтверждали и люди, которые знали этот бизнес изнутри. В частности, Ольга Рыжова заявила, что подсудимый (Прокопьев) был связан с бывшим директором центрального рынка, экс-депутатом Заксобрания региона Сергеем Лузяниным, который скончался в колонии осенью 2015 года.
В 1997 годы ее друг Андрей Шишкин предложил ей выкупить половину ресторана «Катран», которую как раз продавал Владимир Гагаринов, (по документам он принадлежал Елене Гагариновой). Общая стоимость составляла 600 тыс. долларов, однако по условиям сразу можно было выплатить лишь половину, а с остальным рассчитаться в течение года.
После заключения договора ресторан, по словам женщины, работал как обычно. При этом весь доход от деятельности Шишкин увозил в Москву. Однако эту рутинную историю в 1998-м неожиданно оборвало убийство Шишкина. Узнав это, Рыжова сразу же поехала в прокуратуру, чтобы хоть что-то выяснить. Там на пороге ее встретил незнакомый мужчина, который вдруг задал ей не менее неожиданный вопрос — зачем она продала свою долю в ресторане «Катран»? В подтверждение, рассказывает женщина, он показал ей документы якобы с ее подписью и подписью Шишкина. Она сразу же обратилась к нотариусу, у которого уже оформляла ресторан, однако та подтвердила, что данная сделка проведена законно.
Сергей Лузянин
Позднее, по словам предпринимательницы, она узнала, что сделку провел Лузянин, который имел некое отношение к регистрационной палате, и делал он все это по заданию Прокопьева.
Лузянин, чье имя впервые всплыло на судебном заседании по делу ОПГ «Прокоповские», был задержан в начале 2014 года, когда его обвинили в злоупотреблении полномочиями на посту директора Центрального рынка. Также он обвинялся в применении насилия в отношении представителя власти и в растрате. В качестве наказания ему назначили три года лишения свободы колонии общего режима.
Еще одна свидетельница, Наталья Жуйкова, рассказала и о других бизнес-проектах Прокопа. С ним самим она познакомилась через владелицу компаний «Колизей» (деятельность ресторанов и услуги по доставке продуктов питания), «Карабас-Барабас» (аренда недвижимости) и «Точка» (торговля) Татьяну Кокареву (бывшую жену Прокопа). В ООО «Точка» Жуйкова с 2006 года работала бухгалтером. Кстати, на месте того самого ресторана, расположенного в Кирове по адресу улица Воровского, 104 сейчас находится торговый центр «Точка». А сами упоминаемые компании до сих пор контролируются Кокаревой — ООО «Точка» она делит пополам с Еленой Ситниковой — женой одного из активных членов банды Прокопа, а ООО «Карабас-Барабас» с Алисой Прокопьевой — дочкой «авторитета».
Алиса Прокопьева
Исходя из этого получается, что Салимов мог действовать и в интересах Прокопа, предав таким образом близкого друга. Возможно, этим и объясняется его смелость в поступках. Тем более, что и сам Прокоп уже неоднократно заявлял, что готов раскрыть некие сведения, якобы касающиеся многих влиятельных лиц Кировской области — от политиков и бизнесменов до высокопоставленных руководителей силовых структур и криминальных «авторитетов». Так что терять ему уже нечего.
Видимо, «авторитету» надоело в одиночку тянуть лямку, пока другие отдыхают на мировых курортах. И в пользу того, что нужная правоохранителям информация уже стала от него поступать, говорит хотя бы тот факт, что в начале года «авторитета» перевели из суровой Свердловской ИК № 56, более известной как «Черный беркут», в родную Кировскую область.