Кандидаты и казначеи партий
Станислав Белковский заявил, что кресло депутата Госдумы стоит «в среднем 5 млн $» (около 370 млн рублей). «У меня нет данных, что кто-то не торгует», – уточнил политолог. Технология, как утверждает эксперт, такова: «кандидат в депутаты» должен отдать деньги особому человеку из партии – казначею. «Нужно наладить очень надежную систему подхода к казначею, поскольку с улицы тебя не примут, ибо опасаются подставы и утечки», – пояснил он в интервью адвокату Ивану Миронову на его канале YouTube.Станислав Белковский
Борис Надеждин
«Я знаю некоторых людей, не буду называть их, которые не будут баллотироваться, – сказал Милонов. – Некоторые из этих людей подумали, что, возможно, нахождение в Госдуме даст им бонус лоббистский, для того чтобы заниматься бизнесом, а этого не происходит».
– Это просто смешно, – комментирует Надеждин. – Почитайте декларации депутатов. У них там миллиарды, и эта депутатская зарплата никакой роли не играет. Но отсюда никак не следует, что они заплатили за мандат. Мандаты покупаются совершенно для другого. Раньше они давали неприкосновенность. Теперь реальной неприкосновенности нет, но есть какие-то понты.
Межпартийный сговор
Самый громкий скандал с продажей депутатского мандата разгорелся в 2011 году. Согласно материалам уголовного дела, депутат Госдумы от КПРФ, член ЦК партии Константин Ширшов, а также помощники депутатов от «Справедливой России» Леонид Карагод и Владимир Мясин попытались продать бизнесмену Александру Черникову заведомо проходное место в списке «Единой России». Встреча в «Национале», на которую бизнесмен пришел с 66 млн рублей в спортивной сумке, была прервана сотрудниками управления «К» ФСБ РФ.Константин Ширшов
Другое дело, что этот рынок сейчас несколько оскудел, потому что выяснилось, что ни мандат, ни даже кресло сенатора не дает неприкосновенности и не защищает от уголовки. Как мне кажется, сейчас цена должна упасть, поскольку мандат ничего особенного не дает.
В Воронеже дешевле
Не только вокруг Госдумы кипят «мандатные» страсти – региональные парламенты тоже умеют их генерировать. Так, в 2019 году Нижегородский районный суд приговорил политтехнолога Сергея Воронова к трем годам лишения свободы по статье «Пособничество в мошенничестве». Политтехнолога взяли прямо в здании суда.Дело было так. Лидер Нижегородского регионального отделения «Справедливой России» Александр Бочкарев пообещал предпринимателю Дмитрию Дзепе сделать его депутатом Думы Нижнего Новгорода в обмен на финансирование. Дзепа передал эсерам несколько миллионов рублей, однако их результат на выборах оставил желать лучшего. Мандатов оказалось мало, и партия в результате предпочла взять в депутаты одного из старейших парламентариев, директора школы Игоря Богданова. Дзепа обиделся и подал иск на Бочкарева и Воронова. Бочкарев, вернув бизнесмену 4,6 млн рублей, вскоре умер. Воронову изменили обвинение на пособничество в мошенничестве.
В этом году в Воронеже героем скандала стал первый вице-спикер городской Думы Александр Провоторов, задержанный 4 марта. По версии следствия, в июне прошлого года он пообещал помочь с переизбранием коллеге – одному из депутатов. Недорого – за 1 млн рублей. В отношении него также было возбуждено дело о мошенничестве, поскольку формально он никак не мог повлиять на исход выборов. Провоторов во всем сознался и отправился под домашний арест в собственный особняк.
Еще раньше в том же Воронеже под домашним арестом оказались вице-мэр по градостроительству Юрий Бавыкин и его бывшая подчиненная Светлана Васькова. По версии следствия, в августе прошлого года, еще возглавляя управу Коминтерновского района, Бавыкин через сотрудницу предложил местному депутату Сергею Кудрявцеву минимум 50% голосов на выборах за 400 тысяч рублей. После чего Кудрявцев сдал чиновника органам.
– Лично я все свои многочисленные мандаты получал в ходе избирательных кампаний и никому никогда за это не платил, – говорит Борис Надеждин. – И никто мне ничего такого не предлагал. Было наоборот. Я же был партийным вождем в трех партиях. И, было дело, приходили люди и говорили: «Я хочу дать столько-то денег. Можно меня направить туда-то?» На что я всегда отвечал следующее: «Вот избирательный счет, легальный. Не вопрос: сделай пожертвование, а дальше – вперед, работай, мы тебя выдвигаем».
Другой вопрос, что я никогда не был вождем таких партий, которые могли бы уверенно продать мандат. Потому что и СПС, и «Правое дело» участвовали в выборах с переменным успехом. Не всегда проходили. И мы не могли ничего гарантировать. А те люди, которые хотят купить мандат, они хотят сделать это с гарантией. Они пойдут в устойчивую парламентскую партию, у которой точно есть проходное место. Но сейчас этот рынок будет не столь оживленным, как раньше. Потому что, когда сенаторов арестовывают прямо в парламенте... Ну о чем здесь говорить?