«Мне разговаривать с кем-то о чем-то — ну зачем?»

Племянник директора ФСБ Дмитрий Бортников и его супруга Татьяна числятся совладельцами двух десятков компаний. Сферы разные — от юриспруденции и строительства до мусорных свалок и сельского хозяйства. Компании в основном небольшие, доли Бортниковых — тоже.


 
Как говорят собеседники редакции, у Дмитрия Бортникова хорошие отношения с недавно назначенным первым замдиректора ФСБ Сергеем Королевым, людьми из окружения министра обороны Сергея Шойгу и, конечно, семьей директора ФСБ, к которой он сам принадлежит. Во многом из-за этих контактов Дмитрия Бортникова и зовут в разные бизнесы. Фамилия «Бортников» — сильнодействующее средство. В этом редакция убедилась, поговорив с несколькими его партнерами. Стоило задать вопрос о племяннике директора ФСБ — начинались нервные смешки, дрожь в голосе, отговорки, а потом, как правило, разговор заканчивался. Среди бизнес-проектов Бортникова есть такие, где этот эффект сейчас сильно нужен. Например, в Нижегородской области над ликвидатором нескольких свалок нависло уголовное дело, а в Подмосковье акционеры не могут поделить крупного производителя пестицидов. Но имя не всегда безотказно работает. Участие в строительстве Центральной кольцевой автомобильной дороги (ЦКАД) и вовсе довело Бортникова и его партнеров до личного банкротства. Дмитрий иногда и сам не рад, что куда-то зашел, согласен его знакомый: «Он не из тех, кто хочет зайти и ничего не делать: ему интересно работать. Не везде так выходит».

Специфический партнер

Александр Шубин, по его словам, занимается строительством не первый десяток лет: успел поработать и на иностранцев, и на российских олигархов. «Умею строить все: жилые кварталы, заводы, развязки, путепроводы». В 2014 году Шубин основал «Группу П9», затем к нему присоединились двое «непростых» — Дмитрий Бортников и Константин Коротов (доли записали на их жен — Татьяну Бортникову и Алину Коротову). С Бортниковым Шубин раньше вместе работал: в «СПб Реновация» они занимались расселением старых домов в Санкт-Петербурге. Шубин был директором компании по развитию, а Бортников — по жилищной политике: встречался с жильцами сносимых домов, улаживал конфликты. Константин Коротов, судя по опубликованной биографии, окончил строительный техникум и факультет журналистики МГУ, начинал работать пиарщиком в Госстрое и пенсионном фонде РЖД, потом был советником или помощником руководителей в разных государственных и окологосударственных структурах, а к 2013 году дорос до помощника мэра Москвы. Описание должностных обязанностей помощника мэра Коротова занимает 20 строк: от контроля выполнения поручений Сергея Собянина до координации строительства всех ключевых объектов в столице. Полное же название должности Коротова дословно звучит так: «помощник мэра Москвы отдела организации совещаний у мэра Москвы управления мэра Москвы». В правительстве столицы Коротов работал до 2018 года, а затем в 2021 году возглавил «Корпорацию развития Камчатки». Как бы то ни было, дела у «П9» пошли неплохо. Например, в 2015 году одна из компаний группы, «П9 Инжиниринг», работала субподрядчиком на строительстве дублера южного участка МКАД. Директор антикоррупционной организации «Трансперенси Интернешнл — Россия» Илья Шуманов усматривает тут конфликт интересов: заказчиком была структура правительства Москвы, а совладельцем подрядчика — супруга помощника мэра. Константин Коротов и пресс-служба мэра Москвы не ответили на вопросы редакции.В 2016 году совокупная выручка компаний «П9» превысила 2 миллиарда рублей. В 2017 году «П9 Инжиниринг» стала участником президентского мегапроекта — строительства ЦКАД: компания заключила договор с «Автобаном» на строительство четырех мостовых переходов за 700 миллионов рублей на ЦКАД-3. Но отношения сразу не заладились: Шубин утверждает, что «Автобан» не выплатил положенный аванс и партнерам «П9» пришлось вкладывать в стройку свои деньги. Возник конфликт, в котором «Автобан», по словам Шубина, использовал традиционный арсенал заказчика: задерживал платежи, отказывался принимать работы, начислял штрафы. А Шубин использовал непростые связи: «вышли на Германа Оскаровича (Грефа, главу Сбербанка) — раз, вышли на прокуратуру — два, более того, вышли на Министерство транспорта, на Хуснуллина Марата Шакирзяновича (тогдашнего руководителя Стройкомплекса Москвы.)», «Константин Коротов отдельно встречался с руководителем компании „Автобан“ господином Андреевым, и он жал ему руку». В итоге «Автобан» — группа компаний депутата-единоросса Алексея Андреева с годовой выручкой 85,5 миллиарда рублей — забрал то, что считал своим, 72 миллиона рублей, через банковскую гарантию. Сбербанк, в свою очередь, забрал вексель на 40 миллионов рублей, который «П9» давала в обеспечение гарантии. А поручители по гарантии — Шубин, Бортников и Коротов — остались должны почти 32 миллиона рублей. Поскольку деньги они не вернули, Сбербанк их теперь банкротит в суде (раз, два, три).«Автобан» сообщил редакции, что, по его данным, «П9 Инжиниринг» не подавала на него заявлений ни в суд, ни в правоохранительные органы. Да Шубин и сам признает, что подписал отказ от претензий к «Автобану»: «договор подряда у них правильный». По словам Шубина, сейчас он, Бортников и Коротов пытаются найти деньги, чтобы погасить долг.

Посланник «Весны»

«Позор!» и «Убийцы!» — кричали жители Волоколамска губернатору Московской области Андрею Воробьеву и главе Волоколамского района Евгению Гаврилову у здания местной больницы. Более 50 детей обратились туда с симптомами отравления из-за выбросов свалочного газа на полигоне твердых бытовых отходов «Ядрово». Около больницы собрался стихийный митинг: Воробьева закидали снежками, а на Гаврилова напала группа мужчин. Это было в марте 2018 года. Затем массовые протесты против «Ядрово» происходили постоянно. Многие из них силовики жестоко разгоняли, избивая участников. На полигоне «Ядрово» был введен режим чрезвычайного положения. Воробьев уволил Гаврилова с поста главы Волоколамского района и пообещал, что вонючий полигон будет закрыт, а мусор повезут на новый, рядом, где все уже будет сделано с соблюдением технологий. Тем не менее протесты не останавливались. В июне 2019 года стало известно, что подмосковные власти намерены закрыть «Ядрово» полностью, а в отношении неустановленных должностных лиц оператора свалки — ООО «Ядрово» — возбуждено уголовное дело по статье о нарушении правил обращения экологически опасных веществ и отходов. В июле по ходатайству следователей на имущество оператора — землю, постройки и оборудование — был наложен арест, а эксплуатацию полигона передали структуре подмосковного министерства ЖКХ.  Над владельцами «Ядрово» нависла угроза потерять бизнес, а возможно, и оказаться в тюрьме. И в том же июле у компании изменилась структура собственности: 75 % перешло фирме с поэтическим названием «Весна» (кстати, резиденту «Сколково»), а 51 % «Весны» — Дмитрию Бортникову. Знакомый Бортникова рассказывает, что долю в компании он получил бесплатно, также ему дали зарплату в миллион рублей в месяц. Взамен собственники полигона, видимо, надеялись, что племянник директора ФСБ решит их проблемы, в частности — с правительством Московской области: у Бортникова хорошие отношения с людьми из окружения губернатора Андрея Воробьева, объясняет собеседник редакции.Удалось ли Бортникову выполнить какие-то из просьб? Не исключено. В январе 2020 года стало известно, что арест с имущества «Ядрово» снят. В феврале — что уголовное дело в отношении сотрудников «Ядрово» приостановлено. Но бизнес сохранить не удалось: 15 декабря 2020 года полигон был полностью закрыт. И у «Весны», похоже, не получилось стать полноправным владельцем «Ядрово». В конце 2020 года «Весна», владелец 75 % «Ядрово», через суд требовала документы о работе своей дочки: договора, выписки по счетам, баланс и так далее; очевидно, гендиректор «Ядрово» без суда их не давал. Потом уже администрация Волоколамского городского округа требовала в суде отменить решение о смене генерального директора компании. А с 14 июля 2021 года «Весна» и вовсе находится на стадии исключения из государственного реестра юридических лиц (ЕГРЮЛ), согласно информации из базы данных о компаниях «Контур.Фокус».Какой смысл совладельцам биться за «Ядрово», если никакой выручки оно теперь не приносит? Бизнес закрылся, но деньги остались. На конец 2020 года на балансе «Ядрово» находилось более 500 миллионов рублей нераспределенной прибыли. Даже если эта прибыль была распределена между совладельцами, когда весной 2021 года «Ядрово» полтора месяца управлял новый гендиректор, остаются права требования. Например, сейчас «Ядрово» пытается взыскать с Волоколамского городского округа и подмосковного министерства ЖКХ почти 300 млн рублей. И самый большой куш: «Ядрово» теперь будут рекультивировать на деньги из бюджета Московской области — порядка 2 миллиардов в 2022–2023 годах. Чтобы претендовать на этот контракт, нужно заручиться поддержкой подмосковных властей. Сейчас семья Бортниковых владеет чуть больше 22 % «Ядрово»: его жена в апреле 2021 года получила долю в компании «ЦМПТ» — старом владельце полигона, чьи собственники изначально и позвали Бортникова на помощь в этой истории. В компаниях «Ядрово» и «ЦМПТ», а также в администрациях Волоколамского района и Московской области не ответили на вопросы редакции.

Друг ликвидатора

«Сергей Чернин умеет втереться в доверие к людям. Он носил табличку с именем Виктора Платоновича Патрушева, брата Николая Патрушева, секретаря Совета безопасности России, и ставил эту табличку на стол на разных совещаниях, — возмущается эколог и депутат Госдумы 6-го созыва Максим Шингаркин. — Когда было совещание по ликвидации отходов Байкальского ЦБК, Чернин не только табличку на стол поставил, он Патрушева даже в протокол включил как представителя своего „Газэнергостроя“. Я позвонил кому надо, и Виктор Платонович снял свое имя. Я не понимаю, как после вот этого всего не было санкций. Я об этом подробно рассказывал журналу „Репортер“, который делал большое, тщательное расследование». Имя бизнесмена Сергея Чернина часто упоминается в скандальных историях. Его «Газэнергострой» называет себя компанией номер один по экологической безопасности в России, а самый крупный проект, который уже обошелся государству более чем в 7 миллиардов рублей, находится в Дзержинске Нижегородской области. В советское время здесь был создан центр химической промышленности, поэтому теперь, если верить Книге рекордов Гиннесса, это самый отравленный город в мире. Из множества экологических катастроф в Дзержинске Сергей Чернин взялся ликвидировать три: озера «Черная дыра» и «Белое море», куда сливали химические отходы, и огромный полигон бытовых отходов «Игумново». Старт этому проекту дал Дмитрий Медведев в 2011 году, когда еще был президентом, потом дело шло ни шатко ни валко: воровство перемежалось посадками, а результата не было. В 2016 году госконтракт на все три «дыры» без конкурса получила компания Сергея Чернина.Подозрительные детали этой сделки рассказала в своем отчете Счетная палата. Из него можно узнать, что объединить три свалки в один лот и отдать его единственному поставщику — компании Сергея Чернина — предложил тогдашний губернатор Нижегородской области Валерий Шанцев. К своему письму в правительство России он приложил рекомендации структур Торгово-промышленной (ТПП) и Общественной (ОП) палат России, там говорилось, что «Газэнергострой» обладает очень хорошей технологией обезвреживания отходов, причем для «Черной дыры» никакая другая технология и не подойдет. Сергей Чернин, по совпадению, работал в обеих палатах: был зампредом комитета ТПП по природопользованию и председателем комиссии ОП по экологии. Минприроды подготовило проект распоряжения правительства, тоже отметив уникальность технологии. И Сергей Чернин получил контракт без конкурса, а также без лицензии: ее у компании-подрядчика, «Газэнергострой — Экологические технологии», тогда не было. Поскольку предельная цена контракта установлена не была, в ходе исполнения она выросла почти вдвое — до 7 миллиардов. Сомнительно проходила и сама ликвидация свалок. Технология Сергея Чернина оказалась не только не уникальной, но и вообще не подходящей для главной из них — «Черной дыры», объясняют эксперты редакции. «Они используют технологические установки старого советского образца, которые при сжигании опасных отходов дают колоссальные объемы опасных выбросов в воздух», — объясняет Максим Шингаркин. Это подтверждает и бывший заместитель руководителя Росприроднадзора Олег Митволь: «Сергей Чернин ликвидирует „Черную дыру“ только вопреки законам физики, потому что они физически не способны сжечь нужный объем отходов — превысят допустимое количество выбросов». Аудиторы Счетной палаты заявляли, что используемые установки вообще не подходят для переработки таких отходов и что их цена завышена. А также, что подрядчик изначально брался переработать все отходы «Черной дыры», а в сделанном им проекте — уже только порядка четверти.«„Игумново“ и „Белое море“, по сути, были не ликвидированы, а законсервированы, — считает руководитель нижегородского экоцентра „Дронт“ Асхат Каюмов. — Их укрыли хорошей гидроизоляцией сверху. Но объекты никуда не делись. В закон много лет назад была внесена поправка, что ликвидация может быть путем в том числе консервации, поэтому формально „Игумново“ и „Белое море“ были ликвидированы. Но на самом деле эта проблема все равно всплывет через 30–40 лет, потому что укрытие рано или поздно разрушится». А фильтрат попадает в почву и подземные воды уже сейчас — днища у свалок нет.Наконец, Счетная палата раскритиковала сам проект: нет смысла тратить такие деньги на три свалки, когда их вокруг, условно говоря, тридцать три. Или, официально: «Ликвидация трех отдельно взятых объектов экологического ущерба не приведет к существенному улучшению экологической обстановки в Дзержинске».В октябре 2020 года Счетная палата представила перечисленные выше находки. В марте 2021 года стало известно, что возбуждено уголовное дело о превышении должностных полномочий — из-за «нарушений бюджетного законодательства и законодательства в сфере закупок для государственных нужд <...>, а также осуществления предпринимательской деятельности без лицензии на право эксплуатации опасного производственного объекта». А в апреле 2021 года оператор проекта, «ГЭС-Экотехнологии», создал дочернюю компанию «Комплексные экологические технологии», 25 % в которой досталось Татьяне Бортниковой . «После того как у него с Виктором Платоновичем разладилось, он решил подружиться с Дмитрием Бортниковым, это племянник директора ФСБ. Продолжается фейковая история. Это очередной раз доказывает, что это попытки спрятаться от преследования за громкими фамилиями. Схема проста: у вас звучная фамилия, к вам приходят и обещают золотые горы, заключают с вами совместные предприятия. А потом бегают с вашим именем и говорят: „Вот видите, сам Бортников у меня!“, — рассуждает Максим Шингаркин. Сейчас все ждут, когда Бортников поймет, что его в очередной раз обманули — как с „Ядрово“. Но это все бесполезно. Как только Чернин отрапортует, что работы завершены, следом на него „упадет гильотина“. И он это подозревает, поэтому это все делает».В конце июня 2021 года Сергей Чернин объявил, что работы по ликвидации «Черной дыры» завершатся на год позже: к концу 2022 года или к началу 2023 года. По словам руководителя нижегородского экоцентра «Дронт» Каюмова, между правительством Нижегородской области и Минфином сейчас ведутся дискуссии: выделит ли кто-то дополнительные полмиллиарда рублей из бюджета для ликвидатора из-за продления работ. Заказчик ликвидации «Черной дыры», ГБУ Нижегородской области «Экология региона», ответил, что пока дополнительные соглашения к контракту, содержащие условия об объемах и сроках дополнительных работ, не были заключены. Ни Сергей Чернин, ни другие представители «Газэнергостроя» не ответили на вопросы редакции. 

Мамин помощник

«Когда торжество связано с юбилеем всеми уважаемого и любимого человека, то это двойная радость! Именно такое событие собрало под одной крышей членов большой и дружной семьи АО „Щелково Агрохим“. В центре внимания оказалась бессменный коммерческий директор компании Эльмира Рафисовна Ираидова», — описывала пресс-служба «Щелково Агрохим» праздник под заголовком «Юбилей в „семейном“ кругу» в 2019 году. «Четверть века назад Эльмира Рафисовна стояла у истоков создания „Щелково Агрохим“; во многом благодаря ее прозорливым инициативам и мудрым решениям компания стала одним из ведущих игроков российского агрохимического рынка. <...> Огромная семья „Щелково Агрохим“, в которой роль „мамы“ справедливо отведена именно Эльмире Ираидовой, провела незабываемое время».Компания «Щёлково Агрохим» была образована в 1998 году. Сейчас это один из крупнейших производителей средств защиты растений в России, выручка которого за прошедший год составила 19,8 миллиарда рублей. Акции компании распределены между ее давнишними сотрудниками. Основной владелец (54 %) и генеральный директор компании или, как написала бы пресс-служба компании, «папа» «Щёлково Агрохим» — доктор химических наук, академик РАН Салис Каракотов. В конце 2020 года «семья» раскололась: между Каракотовым и Ираидовой произошел крупный конфликт из-за акций предприятия, который продолжился в суде. Эльмира Ираидова купила 20 % акций у главного бухгалтера холдинга 76-летней Людмилы Приходько за 40 миллионов рублей и таким образом стала владелицей 31 % предприятия. Затем, по ее словам, она предложила другим акционерам (как того требует закон об акционерных обществах) выкупить ее пакет акций за 2,9 миллиарда рублей. Салис Каракотов, в свою очередь, заявил в суде, что он узнал о совершенной сделке, когда Ираидова сообщила ему, что собирается продать акции третьим лицам (то есть не совладельцам «Щёлково Агрохим»). В своем иске он просил признать сделку о продаже акций Приходько Ираидовой недействительной, так как, по его мнению, она была направлена на «продажу объединенного блокирующего пакета акций третьим лицам», а это «создаст трудности и может нанести вред обществу и Каракотову, как его создателю». Но 11 июня суд Каракотову в иске полностью отказал.За несколько дней до этого, 7 июня, Эльмира Ираидова открыла «Русскую аграрную компанию» (РАК) вместе с Дмитрием Бортниковым и ресторатором Антоном Винером, пасынком владельца USM Holding миллиардера Алишера Усманова. Генеральным директором компании стала Татьяна Бортникова, а исполнительным — сама Ираидова. Целью «Русской аграрной компании» было объявлено «внедрение современных аграрных технологий и финансирования инновационных сельскохозяйственных проектов в России». В отличие от Бортниковых, Винеру к моменту открытия РАК «Щёлково Агрохим» была уже не чужой компанией. В 2019 году его «Винер Групп» и производитель пестицидов объявили о начале партнерских отношений по созданию сертифицированной системы контроля продуктов питания. «Совместный с компанией „Щелково Агрохим“ проект мы хотим интегрировать во всю нашу сеть, а это порядка 30 ресторанов», — объяснял тогда Антон Винер. «Мы с Салисом Добаевичем общались довольно долго, и меня поразила глубина его познаний по данному вопросу. А компания „Щелково Агрохим“, которую он возглавляет, представляет собой действительно инновационное предприятие. Так вот, наша „химия“, а также цели — полностью совпали!», — рассказал на мероприятии по подписанию меморандума о сотрудничестве Винер и пожал руку Каракотову (рядом с которым, как видно на фото, стояла Эльмира Ираидова). В «Щелково Агрохим» и «Винер Групп» не ответили на вопросы редакции, продолжают ли их компании сотрудничество, а также предлагала ли Ираидова своим новым партнерам пакет акций «Щелково Агрохим». Редакции не удалось связаться с Эльмирой Ираидовой. Однако она подробно объяснила свою позицию по корпоративному конфликту в материале агентства «Рапси» и сообщила, что в январе «Щелково Агрохим» обратилось с заявлением о привлечении Ираидовой и Приходько к уголовной ответственности за «незаконное получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну». Пока они обе проходят по делу как свидетели, но очевидно, что уже и между участницами сделки случился разлад. В конце мая Приходько подала иск к Ираидовой о признании договора по продаже 20 % акций недействительным. Сейчас он рассматривается в суде. 

 «Я не рекламирую себя»

Редакция дозвонилась до Дмитрия Бортникова, но он отказался ответить на вопросы о его участии в различных компаниях: «У меня есть своя жизненная позиция, и я не готов ее рекламировать. Я занимаюсь бизнесом, слава богу, успешно. Я нормальный состоявшийся мужчина, мне разговаривать с кем-то о чем-то — ну зачем? Я не рекламирую себя, я спокойно живу, никого не трогаю. А ваши коллеги пытаются что-то вынести на свет божий. Зачем? Вам бог в помощь». С Татьяной Бортниковой связаться не удалось.

*АНО «Центр ТИ — Р» внесена в список НКО, выполняющих функции «иностранных агентов». По закону мы обязаны это указывать, иначе наши коллеги могут быть оштрафованы. Редакция считает, что такие законы противоречат Конституции России.