История о двух миллиардах, внезапно свалившихся на председателя Мосгордумы Алексея Шапошникова, обрастает новыми подробностями. Оказалось, что фундамент для своего будущего состояния Шапошников заложил еще в 90-х годах во время всеобщей приватизации, спекулируя на полунищих рабочих и, вероятно, обманывая держателей ваучеров. А венцом его бизнес-схемы стал очень уж своевременный перевод захваченной им земли из одной категории в другую с многократным повышением ее стоимости. Обычно таким занимаются «бумажные девелоперы».
Под крылом у папы
Внимание к состоянию спикера Московской городской думы Алексея Шапошникова оказалось приковано после публикации его декларации за 2019 год, в которой он неожиданно указал доход в размере почти двух миллиардов рублей. Никаких явных предпосылок для такого финансового взлета у Шапошникова не было. Впрочем, сам он объяснил свое богатство довольно просто — продажей принадлежащих ему ценных бумаг. Как выяснилось чуть позже, речь шла о 100% акций АО «Северянин», которого владело тремя гектарами земли на севере Москвы. Эти земельные активы и принесли Шапошникову 2 млрд рублей.
Из-за возросшего интереса к своей персоне Шапошникову пришлось оправдываться за неожиданное богатство. Вот только его пояснения каждый раз оказываются неполными, заметила редакция, и провели собственное расследование того, как именно у Алексея Шапошникова оказался в собственности завод «Северянин».
В своих выступлениях в СМИ Шапошников говорит о том, что он много лет проработал на заводе и постепенно скупал акции, так и стал единственным владельцем. Однако в этой истории есть нюансы, о которых он умолчал.
Для начала: завод «Северянин» вырос из цехов 45-го производства Московского электролампового завода, которые располагались между Ярославским шоссе и парком «Лосиный остров», производя приборы ночного видения. В начале приватизации, в 1992 году, предприятие было преобразовано в акционерное общество «Северянин».
Контрольный пакет акций (51%) распределили между работниками завода, еще 20% остались в госсобственности, а 29% акций выставили на чековом аукционе, где их можно было купить за ваучеры.
«Аукцион состоялся 31 августа 1994 года. За 29-процентный пакет победители дали примерно 12 000 ваучеров. Акционер «Северянина» говорит, что 25% акций получил чековый инвестиционном фонде (ЧИФ) «Профи»», — сообщает редакция.
С этой сделки и начинается захват «Северянина» Алексеем Шапошниковым. В этом ему помог отец Валерий Шапошников, который фактически управлял ЧИФом. «Профи» был создан в 1992 году — как раз под приватизацию — людьми, связанными с тогдашними силовиками — профсоюзами Минобороны, органов госбезопасности и ветеранами вооруженных сил. 19-летний Алексей Шапошников, студент-юрист, стал главой фонда благодаря протекции отца, полковника юстиции в отставке, который и «рулил» фондом.
«Профи» интересовался не только «Северянином», но и другими предприятиями с лакомой недвижимостью. Так, в СМИ попала история, как ЧИФ бился за недвижимость АО «Программпром» (предприятие разрабатывало программное обеспечение для ВМФ и гражданской авиации). Купив 19% акций предприятия, фонд начал стандартную рейдерскую практику — со сменой охраны на территории, давлением на судей и других акционеров, скупкой акций у рядовых сотрудников, но эту битву Шапошниковы проиграли.
Зато отыгрались на «Северянине».
Так, пользуясь купленным пакетом акцией, Шапошников-старший в конце 90-х вступил в должность замдиректора завода, которую он занимал до 2004 года, пока не ушел в Мосгордуму. Свое кресло он уступил сыну Алексею Шапошникову, как затем уступил ему кресло депутата Мосгордумы (Валерий Шапошников покинул МГД в 2014 году, когда туда пришел Алексей Шапошников).
Шапошниковы фактически являлись крупнейшими держателями акций завода, так как контрольный пакет в 51% акций был распылен между рабочими, зачастую не имеющими никаких накоплений. Пользуясь своим положением, они начали скупать акции у рабочих и к 2004 году через ЧИФ и смежные конторы уже имели на руках 46% акций.
Этому способствовал тот факт, что в конце 90-х на заводе часто задерживали зарплату, и рабочие продавали свои акции даже за минимальные суммы. Те, кто прошел приватизацию, знают, что это довольно распространенная схема — руководители предприятий специально не выплачивало сотрудникам зарплату, чтобы заставить их продать свои акции по низкой цене.
Журналистам удалось отыскать судебные материалы, которые подтверждают факт скупки акций Шапошниковым по бросовым ценам. В конце 2011 года Алексей Шапошников уже объединил у себя 98% акций завода и решил принудительно забрать оставшиеся акции у тех, кто выдержал испытание безденежьем и не продал их ранее.
Для этого будущий спикер МГД нанял особого оценщика, который заявил, что весь «Северянин» стоит около 100 млн рублей, а каждая акция — 671 рубль. Затем он разослал миноритариям требование о принудительном выкупе их бумаг. Акционер Игорь Сапунков, у которого было 0,62% акций, не захотел продавать свое имущество по такой цене. Через шесть лет арбитражный суд установил, что только недвижимость «Северянина», не считая земли под ним, стоит по кадастровой оценке 1,5 млрд рублей.
Соответственно, за каждую акцию Шапошников должен был платить по 7003 рубля, а не 671 рубль. К тому времени большая часть миноритариев уже стали жертвами жадности будущего депутата.
Развал с прицелом на продажу
Параллельно со скупкой акций Шапошниковы разваливали производство изнутри.
Вместо выпуска продукции новые руководители завода стали заниматься сдачей освобождающихся площадей под коммерческую аренду. За несколько лет «Северянин» из завода фактически превратился в скопление офисных и складских помещений.
«„Северянин“ был значительно заточен под „оборонку“, а оборонзаказ долгое время сокращался. Но можно было пытаться как-то крутиться и выживать. Однако — второй фактор — Шапошниковым это было не нужно. Их привлекал легкий и понятный арендный бизнес. Шапошников-старший любил говорить, мол, недвижимости у завода столько, что хватит на всех», — рассказывает собеседник издания из числа бывших акционеров.
Однако в итоге недвижимости хватило только самим Шапошниковым. Главным активом отца и сына стало 12-этажное здание, где раньше находились лаборатории завода. Они превратили его в деловой центр «Северянин», где сдавали в аренду более 25 тысяч кв. метров. Даже при загрузке в 50% этот актив приносил своим владельцам более 150 млн рублей, что подтверждается бухгалтерской отчетностью: в 2015 году годовой оборот составлял 186 млн рублей, в 2017-м — 178 млн рублей. К тому времени недвижимость «Северянина» уже полностью контролировалась Алексеем Шапошниковым.
Параллельно Шапошниковы избавились от ставшего токсичным ЧИФ «Профи», переименовав его в начале нулевых в ОАО «Фонд социальной защиты „Профи“», где Алексей Шапошников оставался директором до 2007 года. А за бортом остались многочисленные вкладчики фонда «Профи», которые вложили в него свои ваучеры, но не получили взамен ничего. В интернете до сих пор можно найти объявления людей, которые пытались разыскать хоть какую-то информацию о фонде, который взял их ваучеры, а затем исчез. Найти фонд не смогла даже прокуратура, заявив, что установить его местонахождение невозможно. Видимо, искать по директору фонда Алексею Шапошникову прокуроры не додумались.
«Бумажный девелопер»
Осенью 2018 года деловой центр «Северянин» пошел под снос. Этому предшествовала продажа АО — Шапошников уступил его ООО «Управляющая компания «Эверест Эссет Менеджмент», а фактически группе застройщиков «Абсолют». За те самые 2 млрд рублей.
Чтобы использовать возможности завода по максимуму, Шапошников довел общую площадь земли, арендуемой у правительства Москвы, до 30 тысяч кв. метров (3 гектара).
В 2012 году завод выкупил землю под ним. На тот момент кадастровая стоимость земли составляла 366 млн рублей, но фактическая цена продажи может быть еще ниже. Это объясняется тем, что у земли было невыгодное назначение — для «эксплуатации существующих зданий с целью производства (…) приборов ночного видения».
В 2014 году завод разбил землю на два участка, а в 2018 году, как раз перед сделкой по продаже всех акций Шапошникова, назначение обоих участков изменилось — их отписали под многоквартирную застройку.
«Именно смена назначения привела к скачку стоимости земли и позволила Шапошникову получить 2 млрд рублей. Так, по словам руководителя проектов практики «Оценка» компании «НЭО Центр» Сергея Окунева, цена трех гектаров промзоны — не больше 260 млн рублей. А три гектара под многоэтажную застройку могут принести хозяину участка 1−1,3 млрд рублей», — сообщает редакция.
Сейчас на месте завода «Северянин» строятся 22-этажные дома. Общая стоимость строительства составит около 7,4 млрд рублей, а прибыль застройщика может составить 4,2 млрд рублей. В таких случаях отдать половину прибыли под землю считается нормой — застройщик платит не только за саму землю, но и за административный ресурс, которым обладает продавец, ведь перевести землю из одной категории в другую, тем более в Москве, очень сложный и дорогостоящий процесс. Но спикеру Мосгордумы Алексею Шапошникову, лояльному к мэру Сергею Собянину, это удалось. Хотя сам он заявляет, что все сделали его менеджеры.
«Есть даже такое понятие: „бумажный девелопер“ — человек, способный изменить назначение земли. Для этого нужен мощный административный ресурс. „Бумажный девелопер“ — один из самых выгодных видов бизнеса в Москве», — отмечает руководител проектов практики «Оценка» компании «НЭО Центр» Сергей Окунев.
Сейчас историю обогащения Шапошникова собираются проверять другие депутаты Мосгордумы. Так, депутат от КПРФ Елена Янчук отмечает, что налицо признаки коррупции:
«Как только участок спикера Мосгордумы перевели в новое назначение, то сразу выкупили за 2 млрд рублей — думаю, если бы такая земля была у человека, не связанного с властью, то сначала ее бы купили, а потом бы перевели в новое назначение».
