В Ростовской области продолжается уголовное преследование бизнесмена Валерия Стурки, которого обвиняют в организации преступного сообщества. Много лет назад у предпринимателя и его родственника Нодари Асояна произошел конфликт с бывшим высокопоставленным сотрудником Генеральной прокуратуры Сааком Карапетяном. Тогда прокурор предложил братьям продать ему за копейки акции ростовского автовокзала. Отказываясь от невыгодной сделки, родственники не подозревали, что с этой минуты начинается их многолетняя травля силовиками, не закончившаяся до сих пор.
Акции автовокзала и дело об украденном кошельке
В начале 2000-х акционерами центрального автовокзала Ростова-на-Дону являлись представители двух связанных родственными узами семей – Асоян (братья Нодари и Азиз) и Стурки (братья Валерий, Мураз и Николоз). Это были известные в городе бизнесмены, владельцы ряда магазинов, точек общепита, а также центра хозяйственного обслуживания автовокзала.
В 2004 году к Валерию Стурки обратился сотрудник Генеральной прокуратуры Саак Карапетян, предложивший продать ему часть акций автовокзала. Ранее Карапетян 13 лет проработал в ростовском надзорном ведомстве, имел свои интересы в местном бизнесе и решил, таким образом, расширить собственное коммерческое влияние в столице региона.
Предложенная цена оказалась гораздо ниже рыночной и в итоге бизнесмен в погонах получил отказ. Такое положение вещей его явно не устраивало. Тогда, пользуясь служебным положением, он стал шантажировать владельцев акций, угрожая им преследованием со стороны прокуратуры, а также органов МВД и
ФСБ.
К активным действия Саак Карапетян перешел в 2006 году. В это время он официально возглавлял Главное управление международно-правового сотрудничества Генпрокуратуры и имел прочные связи в других силовых ведомствах. Потому сфабриковать ряд уголовных дел против братьев Асоян и Стурки для него не составляло особого труда.
Каким образом это происходило, служит пример Нодари Асояна. Бизнесмен был обвинен в краже пустого кошелька, якобы, совершенной им на территории автовокзала. Дошло до абсурда: воспользовавшись временным пребыванием Нодари в Греции, его объявили в международный розыск по линии Интерпола!
К этому времени Карапетян занял высокий пост заместителя Генпрокурора Юрия Чайки и получил практически неограниченные полномочия. В итоге российская сторона потребовала у Министерства юстиции Греции срочно экстрадировать Асояна в РФ. Масштаб инкриминируемого преступления в сочетании с должностью Карапетяна и его явной заинтересованностью в происходящем, вызвали недоумение у греческих силовиков, неоднократно уточнявших, не является ли все происходящее ошибкой.
За отца ответит ребенок?
Юридическая травля сопровождалась активным применением методов психологического террора в отношении нежелающего играть по прокурорским правилам бизнесмена. В целях его устрашения была предпринята попытка задержания восьмилетнего Георгия Асояна, сына Нодари.
1 сентября 2006 года в школу, где учился мальчик, прибыли сотрудники милиции и
ФСБ, заявившие о своем намерении силой забрать ребенка-второклассника. Предотвратить произвол удалось только благодаря своевременному вмешательству педагогов и родителей, находившихся в тот момент в стенах учебного заведения.
Свидетели неудавшегося похищения написали групповое обращение в прокуратуру, в котором раскрыли подробности учиненного силовиками беспредела. Но учитывая должность высокопоставленного заказчика, дело было спущено на тормоза, а вскоре и вовсе закрыто.
После произошедшего инцидента, пребывание на территории России становилось небезопасным не только для самих бизнесменов, но и для членов их семей, тем более, что угрозы со стороны силовиков продолжали поступать. В итоге братья были вынуждены перебираться заграницу – на Украину и в Грузию.
Заместитель Чайки добивается своего
Между тем, уголовное преследование Нодари Асояна продолжалось. Спустя два года его экстрадировали из греческой тюрьмы и поместили в один из московских следственных изоляторов. Здесь арестованного предпринимателя посетил лично Саак Карапетян, напомнивший о предложении, сделанном им когда-то Валерию Стурки. Заместитель генпрокурора в ультимативной форме потребовал, чтобы Нодари повлиял на Валерия, а тот, взамен на прекращение уголовного дела, переписал принадлежавшие ему акции злополучного автовокзала на одного из родственников Карапетяна.
Ситуация усугублялась тем, что все это время Нодари Асоян фактически не мог найти себе квалифицированного защитника, который согласился бы представлять его интересы. Адвокатские сообщества и отдельные адвокаты, испытывавшие жесткое воздействие со стороны органов прокуратуры и
ФСБ, отказывались от ведения защиты.
В конце концов, сломленный морально и физически, Нодари согласился написать письмо Валерию. Понимая всю безысходность ситуации, Стурки согласился принять все диктуемые его родственнику условия и переоформил акции на указанного Карапетяном человека.
Это послужило своеобразным сигналом. Вскоре Асояна этапировали из Москвы в Ростов, где сначала также поместили в СИЗО, а затем... отпустили на все четыре стороны! А ведь до этого
расследование приобрело международный характер со всеми соответствующими составляющими: Интерполом, запросами, экстрадицией... Иначе, как театром абсурда все происходящее назвать было сложно.
Судебный процесс и новое преследование
Опасаясь нового преследования Нодари Асоян уехал на Украину. Однако на этом история не закончилась. В ходе личной встречи с Карапетяном, Валерий Стурки обвинил его в отказе от ранее достигнутой договоренности: дело в том, что в производстве продолжало оставаться еще несколько уголовных дел, ранее возбужденных в отношении братьев Асоянов и Стурки.
Конфликт перешел в новую фазу, и Валерий принял решение через суд вернуть ранее переданные им ценные бумаги. К началу судебного процесса сроки давности для привлечения Нодари к уголовной ответственности уже истекли, но в нарушении всех процессуальных норм, Саак Карапетян распорядился дать делу новый ход.
Стоит отметить, что на этот раз все выглядело гораздо более серьезно, чем кража пустого кошелька. Теперь, по версии силовиков, Нодари Асоян стал «
вором в законе», а его родственник Валерий Стурки – ростовским криминальным авторитетом. Беспрецедентное давление оказывалось на бизнес братьев, в результате чего все принадлежащие им предприятия закрылись. Одновременно к травле подключились публиковавшие заказные материалы местные СМИ.
От вымогательства – к преступному сообществу
В самом Ростове семьи Стурки и Асоян были хорошо известны. Родственники являлись учредителями ряда благотворительных структур, оказывали поддержку малоимущим семьям, обществам инвалидов, спортивным объединениям. С началом вооруженного противостояния на юго-востоке Украины, они приняли самое деятельное участие в размещении прибывающих в Ростовскую область беженцев с охваченной войной территории. Абсурдно, но оказание гуманитарной помощи было квалифицировано силовиками как «поддержка украинских граждан»!
Снова став фигурантом уголовного дела Нодари Асоян лишился возможности вернуться в Россию. Вся тяжесть участия в судебных процессах легла на Валерия Стурки. Он же пытался отстоять остатки некогда процветающего семейного бизнеса.
В 2018 году злой гений семьи Саак Карапетян погиб во время вертолетной аварии, произошедшей в Костромской области. В том же году во время очередной поездки в Россию, Валерий был задержан сотрудниками
ФСБ. Его обвинили в вымогательстве, якобы совершенном семь лет назад. Заметим, что еще при жизни заместитель Генпрокурора сумел заинтересовать сотрудников
спецслужб, пообещав им часть активов, которые удастся «отжать» у братьев.
Следствием этих «договоренностей» стало помещение Валерия Стурки в изолятор
ФСБ. Тот факт, что обвиняемый в вымогательстве содержится в одном учреждении с террористами, никого не смущает. Все дело в том, что братьям инкриминируется организация преступного сообщества, руководство которым приписывают Нодари и Валерию. И сложно сказать, чем закончится очередное дело, истоки которого кроются в желании прокурора установить контроль над ростовским автовокзалом.
